Для проверки деток на наркотики дают ввести аналог алкотестера

«Чисто и непорочно буду я проводить свою жизнь и своё искусство», - эта строка не нуждается в доп комментах.

Про рабов мы говорить, конечно, не будем. В начальном варианте клятвы существовал ещё пункт о недопустимости оказания мед помощи рабу без согласия его владельца, но по понятным причинам он был исключён. Не думаем, что это сильно исказило смысл клятвы.

«Клянусь Аполлоном, доктором Асклепием, Гигиеей и Панацеей, всеми богами и богинями, беря их в очевидцы, исполнять честно, соответственно моим силам и моему разумению, последующую присягу и письменное обязательство…» Тут следует уточнить, что для современника Гиппократа обращение к божественным покровителям медицины было очень естественно, но зато в следующие времена это вступление вызвало закономерное замешательство. Решался вопросец по-разному: кое-где фразу подменяли воззванием к Христу, кое-где вообщем выбрасывали, но сущности дела она, по большому счёту, не меняет.

Что касается непонятного почти всем слова «пессарий», то считается, что тут имеется в виду губка, пропитанная соком ядовитых растений, которая помещалась во влагалище с целью вызвать выкидыш. Есть ещё одно значение слова «пессарий»: он представлял собой достаточно сложное устройство, вводимое вовнутрь, чтоб поддерживать матку в подходящем положении, но абортивной функции этот пессарий не имел.

Клятва Гиппократа - документ, ставший в сознании человека полумифическим. В представлении людей это некоторый свод всех принципов докторской этики разом, которые должен соблюдать каждый человек в белоснежном халатике, так как связан обещанием. На этом основании делаются выводы о том, как доктор должен, как не должен себя вести - и иногда это становится поводом для конфликта. Но далековато не все лицезрели текст данной знаменитой клятвы и точно знают, о чём идёт речь. Давайте почитаем её вкупе.

Заканчивается клятва на оптимистичной нотке: «Мне, нерушимо выполняющему клятву, да будет дано счастье в жизни и в искусстве и слава у всех людей на нескончаемые времена, преступающему же и дающему ложную клятву да будет обратное этому».

«Я ни при каких обстоятельствах не буду делать сечения у страдающих каменной заболеванием, предоставив это людям, занимающимся сиим делом», - звучит несколько весело на общем фоне, но, согласитесь, очень разумно. Тут всплывает всё этот же принцип «не навреди»: берясь за исцеление, не имея подабающей специализации, можно навредить довольно сильно.

Итак, начнём читать

Предстоящая часть клятвы описывает отношения меж доктором, его учителем и учениками: «…считать научившего меня докторскому искусству вровень с моими родителями, делиться с ним своими достатками и в случае надобности помогать ему в его нуждах; его потомство считать своими братьями, и это искусство, ежели они захочут его учить, преподавать им безвозмездно и без всякого контракта; наставления, устные уроки и всё остальное в учении докладывать своим сыновьям, сыновьям собственного учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону мед, но никому другому». В современных реалиях это навряд ли осуществимо, согласитесь, ну и никто не будет требовать от доктора, чтоб он во вред своим обязательствам обучал деток и внуков педагогов собственного медвуза. Но считается, что эта часть клятвы описывает уважительные дела в среде коллег-медиков.

Докторская элита США и Европы объявила, что современные реалии требуют пересмотреть клятву, просуществовавшую несколько 1000-летий.

Информация к размышлению: известен вариант из практики самого Гиппократа, когда он порекомендовал отдать нездоровому яд для облегчения его страданий. Правда, не сделал этого своими руками. Так что вопросец остаётся очень и очень разноплановым.

«…точно так же я не вручу никакой даме абортивного пессария». Ещё одно очень неоднозначное положение клятвы. Вообщем, споры вокруг этичности абортов не утихнут, обязано быть, никогда: уважение к не рождённой ещё жизни разбивается о принцип, что дама вольна распоряжаться своим телом по собственному усмотрению. На нынешний день всерьёз рассматривается возможность вычеркнуть эту строку из клятвы.

«Я направляю режим нездоровых к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости». Эти слова отражают один из основных принципов современной мед этики: во главу угла ставятся людская жизнь, забота о полезности больного, доминанта его интересов. «Не навреди», другими словами.

«Я не дам никому просимого у меня смертельного средства не покажу пути для подобного замысла…» - а вот тут начинаются споры. На самом деле, в клятве Гиппократа прямо идёт речь о недопустимости эвтаназии. Но на нынешний день мед эвтаназия официально применяется в неких странах - скажем, в Бельгии, Нидерландах, Швеции, Швейцарии и в паре штатов Америки. Это многогранная и непростая этическая неувязка, о которой, естественно, нельзя говорить, будучи ограниченным рамками обзорной статьи. Докторы нередко сталкиваются с нравственным выбором, и иногда медицина вправду бывает бессильна посодействовать в некий ситуации. Но когда речь идёт о жизни и погибели человека, превыше клятвы Гиппократа, естественно, ставится принятое в стране законодательство.

Что касается ситуаций, когда мед помощь считается недопустимой, другими словами одна современная поправка. Она действует в США и распространяется, естественно, на террористов. Доктор, оказавший по хорошей воле помощь террористу, не быть может оправдан никакой клятвой Гиппократа: он нарушает закон.

«Что бы при лечении - также и без исцеления - я ни увидел либо ни услышал касательно жизни человеческой из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной», - понятие «врачебная тайна» было ещё во времена античности. На нынешний день тоже существует ряд поправок: сохранение докторской тайны - не оправдание, ежели затронуты интересы общества. Доктор должен немедля докладывать о инфекционных заболеваниях, предоставлять сведения о нездоровом по просьбе суда и следствия, также в отдельных вариантах подвергать больного принудительному исцелению.

Маленькое отступление: ежели уж быть до конца дотошным, то именитый греческий доктор Гиппократ создателем данной клятвы не является. Она была только записана им в III веке до н.э. и за две с половиной тыщи лет успела подвергнуться бессчетным переводам с 1-го языка на иной и существенному редактированию. Но конкретно главные принципы, отражённые в ней, легли в базу современной мед этики.

«В какой бы дом я ни вошёл, я войду туда для полезности больного, будучи далёк от всякого намеренного, неправедного и пагубного, в особенности от любовных дел с дамами и мужчинами, вольными и рабами», - сексапильные дела меж доктором и пациентом и по этот день осуждаются исходя из убеждений мед этики: пациент находится в заранее зависимом от доктора положении, и это делает его лёгкой мишенью для всех манипуляций. Так что даже любовь, в один момент вспыхнувшая в кабинете офтальмолога либо на приёме у аллерголога, не оправдание: любые интимные дела в период исцеления числятся однозначно аморальными, а поддавшийся эмоциям доктор может просто лишиться лицензии. Так что есть возможность проверить чувства, дождавшись окончания курса исцеления.

Считать ли клятву Гиппократа устаревшей?.. Ведь в ней так либо по другому отражены все главные принципы современной мед этики. Не спорим, тотчас они поданы в несколько устаревшей форме, но, невзирая на это, просты, очевидны и понятны. А по таковым спорным вопросцам, как аборт и эвтаназия, мировое мед общество до этого времени не пришло к одному мнению, так что навряд ли это стоит считать основанием для внесения конфигураций в документ, не потерявший собственной актуальности за две с половиной тыщи лет.