Гимнастика для гипотоника: какие упражнения посодействуют взбодриться

- В одном интервью пару лет назад вы говорили «о низкой онкологической настороженности у педиатров». Почему существует эта неувязка?

- Нужна реабилитация по всем фронтам. Когда ребёнок попадает в клинику, он находится посреди нездоровых людей, оторван от социума, от класса, от активного общения, естественно, есть определённые психические сдвиги. Не считая того, он получает тяжелейшую фармацевтическую терапию - химиотерапию, которая сама по для себя - не конфета, а чрезвычайно ядовитая исходя из убеждений влияния на все органы и системы, так как, убивая опухолевую клеточку, мы убиваем здоровые ткани, которые должны позже иметь какое-то время для реабилитации и восстановления. Мучается иммунная система. Непременно, она тоже обязана восстанавливаться. Плюс, ежели ребёнок перенёс хирургическое вмешательство, должны быть какие-то физические меры реабилитации, ограничения в определённом периоде жизни. Потому у малышей бывают задачи психического, общественного плана, чтоб снова войти в круг друзей, одноклассников, трудности трудоустройства. Но в конечном итоге, ежели человек выживает и у него всё отлично, проходит пару лет, он реабилитируется.

- Все молвят, что у нас нехорошая медицина и лечиться лучше за рубежом. Как это обоснованно?

- Детский организм лучше противоборствует раку, чем взрослый?

«Мы задыхаемся»

- В каждом федеральном окружении должен быть центр детской онкологии. Так сделали в Екатеринбурге при губернаторе Росселе. Он выстроил онкологическую клинику на базе детской онкологической больницы. Это позволило в одном месте сконцентрировать всё дорогостоящее диагностическое оборудование, научить людей работать на этом оборудовании. Это не попросту так. Я был в Змеёвке, это 40 км от Новосибирска. Туда прислали цифровой аппарат - маммограф. Он как пришёл 3 года назад, так и стоит зачехлённый, так как нет профессионалов. Большие средства издержали впустую. Никакого толку от того, что он там находится, нет.

- Отдать такие советы трудно, так как, ежели предки обычные, они смотрят за ребёнком как положено. Основное на данный момент - возродить профилактическую медицину. В Русском Союзе была не самая нехорошая система здравоохранения: и в школах, и в детских садах, и на производствах были налажены профосмотры. Они дозволяли выявлять нездоровых и вовремя направлять их на исцеление. Другое дело, что в ту пору не было таковых способностей, как на данный момент, для исцеления. На данный момент на 1-2 стадии онкологического заболевания в детском возрасте излечивается практически 90 % нездоровых. На 3-4 стадии - 50-70 %, в зависимости от определенной патологии.

- Это всё, быстрее, провоцирует какие-то остальные заболевания, на фоне которых уже могут развиваться и онкологические. Ежели человек здоров, у него нет гастрита, язвенной заболевания желудка, или какого-то другого заболевания, то наименее возможно и развитие онкологии, так как язвы являются предраковыми состояниями. Это именуется факультативный рак. Есть ещё облигатный рак - это когда онкология в любом случае разовьётся.

- Вы проводите какую-то работу с обыкновенными педиатрами?

- Есть ли какие-то советы родителям, какие осмотры необходимо проходить ребёнку?

Владимир Поляков: Небольшим детям никто не разъясняет, разъясняют их мамам и папам. Непременно, ребёнок знает, что он хворает, его вылечивают. Но для него это так же, как если б он был болен пневмонией.

К огорчению, всех принять мы не можем. Мы задыхаемся, так как организация детской онкологической помощи у нас в стране некорректная.

Что касается исцеления, в особенности детской онкологии, то всё-таки таковых нездоровых не достаточно. Ежели в год доктор ведёт 5-8 нездоровых, то и опыта у него фактически нет. Потому нередкие ошибки, трудно вылечивать. По штатному расписанию быть может 1-2 доктора, а что же это все-таки за докторы, тяжело огласить. Различного уровня подготовки, желания работать. Время от времени случаем выходит, что доктор стал детским онкологом. Из-за этого огромное количество пациентов едет в федеральные поликлиники в Москву, в Санкт-Петербург, в Екатеринбург, где есть коллектив опытнейших докторов, способных оказать комплексную помощь: и химиотерапию, и лучевую, и прооперировать, как в нашем институте.

- Как изменяется стиль жизни ребёнка опосля исцеления от онкологического заболевания?

Что касается педиатрической подготовки, с учётом того, что за год в стране заболевает из 30 млн деток порядка 3 тыщ человек, то за всю жизнь педиатр сталкивается с 1-2 онкологическими нездоровыми, я имею в виду обыденных участковых педиатров в какой-либо детской поликлинике. Ему и в голову не придёт, что это быть может злокачественная опухоль, так как почаще всего встречается совершенно иная патология.

Основной детский онколог Минздрава РФ Владимир Поляков сказал АиФ.ru о особенностях детского рака и о жизни собственных малеханьких пациентов, победивших заболевание.

Реабилитация по всем фронтам

- По-разному бывает. Взрослый, подходя к онкологическому заболеванию, уже имеет в своём анамнезе разные задачи: с сердечком, печенкой, почками и т. д. Из-за этого есть трудности в назначении препаратов, которые часто владеют высочайшей токсичностью, имеют дополнительно побочные эффекты. Детям проводится исцеление с начально неплохими, неиспорченными органами, и отягощения в виде кардиологических заморочек либо со стороны печени, почек встречаются пореже, чем у взрослых, потому кажется, что они наиболее выносливы.

«Синдром выгорания»

Что касается малышей старшего возраста, то ранее мы постоянно скрывали диагноз так же, как взрослые онкологи от собственных нездоровых. Но с развитием науки, инфы это стало нереально. Когда я пришёл на работу, все нездоровые, которые лежали во взрослой поликлинике, имели диагнозы: язвенная заболевание желудка, гастрит, болезнь толстой кишки. Никто не говорил им о том, что у их онкология. Но мы же капитализируемся, потому всё пересмотрено. На данный момент люди должны быть готовы к тому, что заболевание не постоянно заканчивается выздоровлением, потому нужно устроить дела, верно приготовиться к вероятному печальному событию, оформить наследство. И диагноз сообщается. Больного информируют, что, например, у него рак желудка, метастазы. Что предстоит тяжёлая химиотерапия, операция, лучевая терапия и т. д. Но при всем этом в штате возникли психологи. У нас есть целая команда экспертов, которая работает и с детками, и с родителями, и с медиками, и с сёстрами. Нам тоже требуется психическая реабилитация, так как есть так именуемый «синдром выгорания». При таковой работе долго не протянешь, ежели не будешь как-то отвлекаться от того, что происходит в больнице.

Эпидемиологи проводили исследование и считают, что увлечение копчёностями приводит к тому, что увеличивается уровень риска рака толстой кишки. Якуты и люди Приморского Севера, которые питаются строганиной, подвержены раку пищевого тракта, так как они травмируют слизистую пищевого тракта сиим продуктом, и это тоже может привести к развитию онкологии. Примеров, когда рак возникает из-за критерий работы человека либо его питания, достаточно много.

- Мы популяризируем наши познания, выезжаем с лекциями для педиатров, приглашаем их к для себя, разбираем с ними разные случаи заболевания. Ежели в некий больнице пропустили раз онкологию, пропустили два, тогда мы анализируем ошибки, делаем выездной цикл с разбором истории заболевания. После чего начинается кратковременный период завышенной настороженности - нам присылают всё: бородавки, родинки. Для нас, естественно, перегрузка больше, но, во всяком случае, из данной массы вылавливается что-то на ранешней стадии. Ведь чем ранее установлен диагноз, тем лучше прогноз.

Раз в год в нашей стране диагностируют рак наиболее чем у трёх тыщ малышей. Эта цифра повсевременно возрастает, но параллельно с ней растут и шансы на излечение, ведь медицина не стоит на месте.

А в Екатеринбурге - всё в одном месте. Новое оборудование, лаборатории, научили докторов в наших федеральных центрах и за рубежом. На данный момент там работает команда из 15-20 докторов, которые могут делать всё. Нужно сделать таковых 7-8 центров по стране. Вот это - не плохая система. Это было бы здорово.

- Дело в том, что рак - это новообразование, которое на ранешних шагах собственного развития фактически никак не проявляется. Ребёнок живёт, у него уже опухоль в животике, а он себя отлично ощущает и никак не реагирует до той поры, пока ему не становится плохо.

- В эталоне, как она обязана быть устроена?

Наталья Кожина: Владимир Георгиевич, как вы объясняете детям, что у их рак?

При обнаружении заболевания на ранешних стадиях излечиваются практически 90 % деток, на 3 либо 4 стадии - от 50 до 70 %. Что может спровоцировать онкологию? Как разъяснить ребёнку, что он болен? И в которых конфигурациях нуждается детская онкологическая помощь? О этом и многом другом мы побеседовали с заместителем директора НИИ детской онкологии Российского онкологического научного центра имени Блохина Владимиром Поляковым.

- У нас отменная медицина, профессиональный люд, в особенности в хирургии. Условия должны быть. Если б было не плохое финансирование, для того чтоб мы могли работать, не оглядываясь на нехватку 1-го, другого, было бы проще. Просто организовать такую работу в малеханькой стране. Я был пару раз в Польше и лицезрел, как они поднялись за крайние годы, так как перебежали в иной режим, у их возникло всё нужное.

- Есть мировоззрение, что питание фаст-фудом и иной больной пищей провоцирует онкологические заболевания. Это вправду так?